ТАЛИБАН: ИЗГОИ НА СКАМЬЕ-ИСТОРИИ ПРЕВРАЩАЮТСЯ В МОСКОВСКИХ ПАРТНЕРОВ

Талибан, та самая суровая конгрегация бород и калашей, выросшая из моджахедов, когда‑то стрелявших в советских десантников под Кандагаром. Она снова на первых полосах, и тем, кто привык оценивать афганский расклад сквозь призму постсоветского антагонизма, новости, боюсь, покажутся сюрреалистичными. 17 апреля 2025 года Верховный суд Российской Федерации внезапно снял с движения клеймо террористической организации. Спецпредставитель Кремля по Афганистану Замир Кабулов пояснил: этот жест открывает прямой коридор к официальной дипломатии.

Для тех, кто читает историю не только по маргиналиям Википедии, всё это выглядит как скачок акробата без страховки. В 1994‑м Талибан был собран из бывших боевиков-моджахедов, которых, заметим, в своё время снабжали американцы для войны с СССР — «ИГИЛ» времён VHS‑кассет, если угодно. В девяностых отношения оставались нервными: талибы признали независимость Ичкерии, поддерживали чеченское подполье — Москва морщила брови. После 11 сентября всё и вовсе превратилось в трейлер к апокалипсису: талибы укрывают Усама бен Ладена, США рвутся бомбить, Россия аплодирует. В 2003‑м движение вносится в российский список террористов, и дальше их контакт вполне можно было описать словами: мы поговорили, разошлись — и стало пусто.

Что же вдруг изменилось? Геополитика, если быть честными, напоминает барометр на дачном крыльце: стрелка туда‑сюда, а хозяин всё равно варит варенье. Чем хуже климат в отношениях Москвы и Вашингтона, тем охотнее Россия вписывается в афганскую партию. Прагматика или, как принято говорить, реальная политика, подсказывала: в вакууме, оставленном США, удобно укрепить позиции в Центральной Азии, сдержать НАТО, да и приглядеть за ИГ-Хорасан — привет из тёмных углов Таджикистана и Узбекистана.

Талибам же союз с Москвой сулит хоть какое‑то смягчение международной изоляции и глоток финансового кислорода. Экономика Афганистана, по данным ReliefWeb, к 2025‑му напоминает потертый ковёр с восточного базара: валютная лихорадка, перерезанные торговые тропы, замороженная гуманитарная помощь из США.

Москва тем временем действовала по принципу “тихой тактикой можно заманить и приручить”: после августовского хаоса 2021‑го российское посольство в Кабуле не закрывалось, в марте 2022‑го дипломат‑талиб получал аккредитацию, в июне его коллеги гуляли по Петербургскому экономическому форуму, осенью — сентябрьский пакет временных торговых соглашений, а к октябрю 2024‑го Лавров лично пожимал руку Амиру Хану Муттаки. Теперь — решение суда. Символический жест? Конечно. Де‑юре признания нет, де‑факто дверь приоткрыта.

Грозит ли это Вашингтону? Скорее его тревожит. Центральная Азия — один из немногих флангов, где Москва до сих пор чувствует себя хозяином положения. А тут ещё и украинский фронт вязнет, в Сирии рухнул старый союзник Асад — новые друзья совсем не лишние. Торговый коридор к Индийскому океану, триллион долларов в афганских недрах — зачем отказываться от такого меню, если официант сам стелит скатерть? Уже в декабре Российский деловой центр в Кабуле галантно предложил «провести детальную оценку минеральных ресурсов».

Эйфории, однако, меньше, чем вы думаете. «Талибан» продолжает череду зверств: гендерный апартеид, этнические чистки, пытки как административная процедура. За пределами соседних столиц им руку пожмут разве что в темноте.

Тем не менее выгоды‑то взаимные. В июле 2024‑го Путин назвал талибов «союзниками в борьбе с терроризмом». Абсурд? Отчасти. Но и Москва, и Кабул боятся ИГИЛ: в марте 2024‑го в «Крокус Сити Холле» — 145 погибших, в августе 2021‑го — теракт в аэропорту Кабула, 182 жертвы. Оправившись, талибы стремятся укрепить свою власть, а российские силовики преследуют свои геополитические интересы. Но для ИГИЛ это станет новым пропагандистским козырем: мол, тираны теперь заодно. Чем крепче обнимаются Москва и Кабул, тем удобнее террористам позиционировать себя в роли единственного «подлинно антиимпериалистического» игрока.

Талибан борется с ИГИЛ не за‑за морали, а ради монополии на насилие внутри страны. К прочим джихадистам — Аль‑Каиде или Сети Хаккани — у него семейные, идеологические и исторические связи. Управлять, а не искоренять — так звучит их контртерроризм.

Сделка с Москвой вписывается в более широкий дипломатический натюрморт: Иран, Северная Корея, теперь вот Кабул. Реалполитик, лишённый сантиментов. Насколько далеко зайдут “партнёры” — вопрос открытый. Основание заложено, но дорога, мягко скажем, вьётся через минное поле. Следить за развитием событий придётся — компромиссы могут поставить обе стороны в такие неожиданные ситуации, что и Мопассан бы заколебался их описывать.

‍

— Lesha T.